Девушка идет домой. По трубам метро, мимо стеклянных башен финансовых каннибалов, по настилам бомбоубежищ, по развалинам трехмерного кино. Отражаясь в окнах магазинов, амбразурах лепрозория, в очах вертолета, кружащего над тушей павшего лимузина. Собака жадно слизывает со столба кровь, превращаясь в помошника окружного прокурора.
На перекрестке девушка ждет зеленый свет. Трейлер везет в город продовольственных заключенных. Внутри темно, поскрипывают клетки. Куры едут молча, вспоминая свою маленькую куриную жизнь. Девушка зябко потирает плечи, начинается дождь. Ей хочется куда-нибудь исчезнуть. Жаркое лето прячется в песках Магриба, в алмазных шахтах Намибии, у жаровен столичных ресторанов. Ее знакомый позволяет забыться, превращая долгую ночь в краткий сон накануне рассвета. Их изломанные силуэты на полу – тени будущих орбитальных поселений. В складках штор, пустоте керамических безделушек лежат осколки их сладострастного крика.
Нити глобальных сетей вспыхивают и гаснут, выхватывая из темноты расписание межконтинентальных рейсов. Толпы индустриальных рабов покидают антропологические заповедники, плывут к далеким берегам, заполняя собой недостроенные небоскребы. Она мысленно летит на Запад и снова попадает в утро. Огненные барабаны гриль-баров скрежещут, требуя новых жертвоприношений. Родина-мать кормит одряхлевших детей молоком ядерных каракатиц. Где-то, в маленьком городке, парень вернулся со службы домой и подарил сестре кортик.
Девушка стоит на перекрестке, имя которого Время. Она просыпается, открывает глаза и видит, что испуганный старичок на другой стороне улицы – это ее отец. Не позвонив, он приехал издалека, чтобы навестить дочь. Она бросается через дорогу, на красный свет, останавливает взглядом машины, перепрыгивает через рыдающих нищих, уворачивается от похотливых взглядов, бежит, чтобы успеть обнять своего па, поцеловать свою ма и подарить брату бейсбольную кепку.
